Олександр Ретівов
Весна 2014-го выдалась на редкость холодной, и я сейчас не о погоде. Началась оккупация, и наряду с захватами админзданий Луганск оказался на грани социальной катастрофы.
Листовки, пропаганда и первые отряды “самообороны”
Майдан еще полностью не разошелся, как по городу стали появляться одна за другой листовки. Они были на досках объявлений, остановках, просто на столбах. В них речь шла о том, что Тягнибок, Кличко и Яценюк совершили государственный переворот и антиконституционным способом захватили власть. Весь Луганск накрыла невиданная ранее депрессия. Каждый понимал, что это не к добру.
Один за другим стали возникать формирования с заявляющими о себе названиями, как например “Самооборона Луганска”, “Луганская гвардия” и им подобные. Все чаще стали звучать пророссийские лозунги. На YouTube массово крутились ролики о коварстве бандеровцев, которые придут в Луганск и будут убивать за русский язык. В качестве доказательства приводились кадры визита активистов домой к Царёву. И хотя все знали, что Царёв не рядовой персонаж, однако при умелой подаче, угроза воспринималась вполне реально.
Социальные сети стали играть не последнюю роль
Если издавна ватные “Одноклассники” буквально начали пестрить “хрониками бандеровского беспредела”, то аудитория “ВКонтакте” как-то сразу поделилась на адекватных и не очень. К примеру, главный паблик Луганска “Луганск наш город”, который насчитывал наибольшее число подписчиков, соблюдал некую аполитичность. Посты были о городе, о чем-то красивом в нем, а вот в комментариях под ними разгорались настоящие баталии.
Сумев изучить позиции единомышленников, сторонники Украины переходили в личную переписку, затем создавали чаты (обсуждения), знакомились вживую и выходили на “Луганский Евромайдан”. Однако используя куда большие ресурсы, силы сторонников “ЛНР” стали в разы превосходить наши. В конечном счете, на день рождения Тараса Шевченко, сторонников Украины попросту разогнали, и довольно жестко. Стало ясно, что свои позиции озвучивать в открытую небезопасно, и противники сепаратизма (включая меня), перевели всю деятельность во “ВКонтакте”.
Посты не нужно было писать фантастические, достаточно было озвучивать правду. Можете не верить, но Луганск – большой город, где очень много адекватных людей. Правда, сегодня оставшимся приходится играть совсем другую роль, но это, пожалуй, отдельная тема.
Борьба выглядела следующим образом: ближе к вечеру я и мои единомышленники собирались все в том же паблике и просто обсуждали происходящее в ожидании убежденных сепаратистов. Когда такие начинали вести агитацию за “русский мир”, мы вступали в диалоги и исключительно обоснованными аргументами показывали всем, кто это молча читал, какие это люди на самом деле. Тем самым все убеждались, что ватники – откровенно тупое быдло, молниеносно переходящее на маты и угрозы.
Когда же мои комментарии стали собирать полтысячи лайков, разумеется, посыпались угрозы. Но каждый, кто боролся за правое дело, наверное, меня поймет – страха не было ничуть.
События стали развиваться стремительно
С началом боевых действий пропаганда отошла на задний план, но не исчезла. Все дело в том, что любой обстрел, любое попадание, тут же выдавалось за “зверства кровавой хунты” и это, разумеется, было необходимо развенчивать.
Кроме того, возникли “оперативные переклички”, в которые сливалась вся информация об обстрелах, о том, где и что минируют, о локации техники и живой силы сепаратистов. Самые отважные даже умудрялись делать снимки.
Наряду с тем, город оказался на грани социальной катастрофы. Как это обычно бывает, кто громче всех кричал “Россия”, удрали с первыми залпами, бросая не только домашних животных, но, зачастую, и родственников. Я уже молчу о тех стариках, которые были одинокими.
Блокады пенсионных выплат и тому подобного тогда и в помине не было, но все разом прекратило работать: банки, магазины, учреждения и организации, вообще все. Одинокие престарелые люди оказались на грани выживания, особенно те, кто не жил в частном секторе, где хоть что-то росло.
Люди организовывали помощь нуждающимся
Стали появляться кличи о нуждающихся. Работало это так: появлялся клич о помощи. Кто жил наиболее близко, ехал туда и узнавал, что там к чему. Если оказывалось, что там действительно старый больной человек, а ни какой-то ленивый алкаш (что, к слову, тоже случалось), тогда думали: как помочь?
У моей мамы, неленивой от природы, огород ломился от всего, что только можно было посадить. Начиная от огурцов и заканчивая кукурузой. Вместе с ней собирали мы клетчатую сумку и я вез на кв. 50 лет Октября, где забирал другой, кто и вез до места назначения.
И, знаете что? С некоторыми людьми из того прошлого я поддерживаю связь и по сей день. Да, при помощи ненавистного “ВКонтакте”.
Сегодня все уверовали в суждения власти о том, что “ВКонтакте” – зло. Что ж, возможно, в вашей жизни так оно и есть. А вот в моей – при его помощи спасались жизни… но я не об этом сейчас. На оккупированных территориях и на тех территориях Луганской и Донецкой области, которые находятся под контролем Украины, по сей день вещают исключительно российские телеканалы, а единственным источником альтернативной информации являются группы “ВК”.
Все так много и часто говорят о поддержке тех несчастных, кто живет в оккупации. Такие речи присущи не только властям, но и простым смертным, но все как-то упустили из виду, что на территории АР Крым, “Л/ДНР” не действуют украинские законы. Следовательно, люди продолжат использовать социальные сети российского происхождения. Только теперь не будет никого с нашей стороны, кто бы написал им правду, кто бы напомнил, что родина их Украина, и что она их не забыла.
Вы уверены, что это правильно?..